Одной из главных внешнеполитических (и военных) операций России в новейшей истории стало спасение государственности Сирийской Арабской Республики. Эта страна разрывалась на части и стояла перед угрозой полного уничтожения из-за внутренних противоречий, атак террористических группировок и давления крупных держав. Только непосредственное вмешательство Москвы, ее дипломатические и военные усилия спасли Сирию от участи Ливии, а сирийского руководителя Башара Асада – от судьбы Муаммара Каддафи.
Сирийская гражданская война – один из конфликтов «арабской весны» (серии революций на Ближнем Востоке, начавшихся в 2010 году). И если в большинстве этих стран революции привели к более-менее статичному результату (установлению стабильной гражданской власти в Тунисе, развалу государства в Ливии, контрреволюции в Египте), то в Сирии война продолжается вот уже больше 10 лет. Легитимная сирийская власть во главе с президентом Башаром Асадом при поддержке России и Ирана сражается с бандами (в которые, по сути, превратилось антиасадовское сопротивление), исламистами, а также поддерживающими оппозицию внешними игроками – такими как США и Турция.
Именно благодаря такому составу участников сирийская гражданская война оказала серьёзное влияние на глобальную политику. Речь шла не просто о конфликте внутри отдельно взятой и не слишком богатой ближневосточной страны, а о точке, где сошлись интересы ряда великих держав. Как региональных (Турция, Иран, Саудовская Аравия, Катар), так и глобальных (Россия, Китай, Соединённые Штаты).
Турция хотела через Сирию, находящуюся в центре Ближнего Востока, получить контроль над всем регионом. Иран – удержать страну в своей сфере влияния, а вместе с ней и свои позиции в Ливане (территориальный выход к которому он получает через Сирию, чьи власти уже десятки лет рассматривают иранцев своими ближайшими союзниками). Саудовская Аравия и США – выдавить Иран из Сирии, пусть даже ценой прихода турок. Китай ратовал за сохранение стабильности и хотя бы остатков глобальной правовой системы. Россия же защищала в Сирии не только дружественный режим и народ, но и свою собственную национальную безопасность – боролась, по словам президента Путина, с терроризмом на дальних подступах. «И если бы мы позволили, извините за моветон, "схомячить" эту Сирию, то вот эти тысячи людей, которые там сейчас бегают с автоматами Калашникова, оказались бы на нашей территории», – пояснил глава государства.
Сирийская кампания принесла не только реализацию поставленных задач, но и ряд бонусов. В частности, закалив российскую армию. «Все командиры полков, командиры дивизий, армий, все командующие округами, все начальники штабов, все начальники служб, все прошли через Сирию за это время», – говорил министр обороны Сергей Шойгу. Кроме того, в Сирии, по его словам, «было проверено всё российское оружие».
Во многом именно сирийская гражданская война помогла российским вооружённым силам не только подготовиться к украинской спецоперации, но и – за счёт демонстрации возможностей российской военной техники, прежде всего «Калибров» – гарантировать, чтобы в эту спецоперацию активно (то есть таким образом, чтобы не задержать, а изменить ход специальной военной операции) не вмешивались третьи страны.
Кроме того, новые рычаги получила российская дипломатия. Российская Федерация смогла значительно усилить своё политическое присутствие на Ближнем Востоке и укрепить отношения даже с теми региональными режимами, которые противостояли Башару Асаду и не были в восторге от ввода в Сирию российских войск. Катар, Турция, Саудовская Аравия, Иордания, Египет, Эмираты – все они сейчас российские партнёры.
Внутренние причины начала конфликта в Сирии
«Арабская весна», по мнению ряда экспертов, началась во многом из-за внутриполитических и внутриэкономических причин в арабских странах. Социального неравенства, слабости светских авторитарных режимов и экономических проблем, усиленных влиянием мирового финансового кризиса. Однако к процессу очень быстро подключились другие страны, каждая из которых решила воспользоваться процессом в своих национальных интересах. И если в Тунисе – первой жертве «арабской весны» – участие внешних держав не было так заметно (возможно, они просто не успели подключиться), то Ливия и Сирия стали самыми настоящими аренами столкновений великих держав.
Сирия оказалась крайне уязвима перед влиянием «арабской весны». Во многом из-за экономических причин – и прежде всего из-за поразившей регион масштабной многолетней засухи. Если в 2003 году на сельское хозяйство приходилось 25% валового внутреннего продукта Сирии, то в 2008 году после засухи эта доля упала до 17%, и страна впервые с 90-х годов начала импортировать большое количество пшеницы. С 2007 по 2008 год цены на пшеницу, рис и корма выросли в два раза. Особенно пострадали северо-восточные провинции страны.
Засуха привела к массовой внутренней миграции – до 1,5 млн человек, большая часть из которых переместилась в пригороды крупных городов, где уже проживали сотни тысяч беженцев из Ирака. В результате к 2010 году внутренне перемещённые лица и иракские беженцы составляли примерно 20% городского населения Сирии, которое выросло с 8,9 млн в 2002-м до 13,8 млн в 2010-м.
К раздражению от уровня жизни добавлялись и социально-политические ограничения. В Сирии с 1963 года (то есть с государственного переворота, по итогам которого к власти пришел Хафез Асад – отец нынешнего президента Башара Асада) действовал режим чрезвычайного положения, дававший власти максимально широкие полномочия в большинстве сфер общественной жизни и позволявший контролировать общество. Оппозиция заявляла о произволе спецслужб и отсутствии свободы слова. Интернет населению был доступен, однако по закону владельцы и операторы интернет-кафе обязаны были фиксировать всё, что пишут посетители в социальных сетях, чатах и на форумах. В политическом пространстве полностью доминировала партия БААС, при этом политическая элита (состоящая из алавитов – арабов условно шиитского вероисповедания) представляла сирийское религиозное меньшинство, в то время как 75% населения составляли сунниты. Поэтому элиты выступали против всеобщих выборов, которые с высокой долей вероятности привели бы к власти представителей большинства – то есть суннитского населения. Поэтому попытки проведения Асадом после прихода к власти в начале 2000-х годов политических реформ (отмены цензуры, освобождения политзаключенных) встретили недовольство со стороны правящей элиты и были очень быстро свёрнуты.
В итоге нагнетавшееся в обществе напряжение переросло в конце февраля – начале марта 2011 года в самое настоящее восстание. Триггером послужил арест в городе Дераа нескольких подростков, которые расписывали стены граффити с антиасадовскими лозунгами. В ответ горожане вышли на улицы с требованием освободить задержанных. Затем лозунги сменились на продемократические, а затем начались массовые акции протеста и беспорядки. 18 марта солдаты открыли огонь по демонстрантам для «рассеивания бунтовщиков» и тех, кто хотел «создать хаос и беспорядки, нанося повреждения государственной и частной собственности». Однако это лишь усилило протестную активность. К 24 марта только по официальным данным число жертв столкновений в Дераа достигло 43 человек.
5 мая власти заявили о подавлении беспорядков в городе, однако к этому времени волнения охватили значительное число городов страны, включая Дамаск – и под лозунгом социальной справедливости объединили все этноконфессиональные группы страны. Несмотря на ряд уступок со стороны Асада (обещание провести реформы, признание жителей Дераа невиновными в ситуации), волнения разрастались.
На сторону протестующих перешла часть солдат и офицеров армии, благодаря которым оппозиции к сентябрю 2011 года удалось захватить часть города Хомса. Правительство перешло к подавлению вооружённой оппозиции военным путём. В стране началась гражданская война.
Реакция внешних игроков
В разжигание гражданской войны в Сирии практически сразу активно включились внешние игроки – Саудовская Аравия, Катар, ОАЭ, Турция, Израиль и США. Все они были недовольны тем, что правительство Асада тесно сотрудничает с Ираном – геополитически-религиозным врагом Саудовской Аравии и монархий Персидского залива, соперником Турции в борьбе за лидерство в регионе, а также уже историческим (с момента Исламской революции 1979 года) противником США и экзистенциальным врагом Израиля.
Запад, Турция и страны Персидского залив поддерживали светскую и исламистскую оппозиции в Сирии. США и их союзники не только ввели санкции против Дамаска (включавшие эмбарго на поставку в Сирию оружия и покупку сирийской нефти), но и делали ставку на укрепление сирийской оппозиции. «Мы говорили с целым рядом групп оппозиции в Сирии и за её пределами. Что необходимо для сирийской оппозиции – это объединить силы, сделать процесс в Сирии всеохватывающим», – заявила еврокомиссар по внешней политике Кэтрин Эштон. 1 декабря 2011 года на встрече в Турции организация сирийских эмигрантов «Сирийский национальный совет» и группа боевиков и дезертиров под названием «Свободная сирийская армия» признали друг друга и поделили полномочия. ССА стала главной структурой, ведущей вооруженную борьбу, а СНС – главной структурой, ведущей переговоры от лица оппозиции. Помимо них было и множество других организаций, заинтересованных в свержении правительства Асада.
Однако Россия заняла иную от Запада, государств Персидского залива и Турции позицию. Во-первых, с режимом Башара Асада у Москвы были давние партнёрские отношения. Во-вторых, Россия принципиально не заинтересована в каких-то революционных событиях на Ближнем Востоке. В-третьих, Кремль не видел своей роли в этих процессах. Попытки России сотрудничать с США и ЕС в деле стабилизации ситуации на Ближнем Востоке привели к мошенничеству, когда Запад, выражаясь словами Владимира Путина, «извратил» согласованную с РФ резолюцию Совбеза ООН № 1973 по закрытию ливийского неба и использовал как предлог для интервенции – то есть стал закрывать небо силой, а также осуществлять воздушные удары по войскам Муаммара Каддафи. Наконец, в-четвертых, у России была своя (пусть и небольшая) военно-морская база в сирийском Тартусе. И в случае свержения Башара Асада оппозиционерами, финансируемыми Западом, странами Персидского залива и Турцией, Дамаск разорвал бы соглашение о базе.
Попытки договориться в Совбезе ООН
Россия, а вместе с ней и Китай (тоже не поддерживающий спонсируемые Западом «демократические революции») регулярно блокировали посвящённые Сирии проекты резолюции, которые Соединённые Штаты предлагали на рассмотрение Совбеза ООН и в которых требовали от Асада немедленно прекратить насилие в адрес мирных демонстрантов. «Если же оставить всё как есть – призыв к правительству в одностороннем порядке уйти из городов и сельских населённых пунктов, то это означает, что Совет Безопасности либо принимает не реалистичную резолюцию, либо, если это не просчёт соавторов, такой шаг означал бы только одно – СБ ООН предлагают вступить в гражданскую войну на одной из сторон конфликта», – говорил глава МИД РФ Сергей Лавров об одном из документов, который США представили в начале февраля 2012 года.
Однако американцы эти объяснения не принимали и на попытки Москвы найти компромисс, реагировали крайне жёстко. «Вызывает отвращение то, что пара членов Совета продолжают мешать нам в реализации нашей единственной цели – заняться урегулированием все углубляющегося кризиса в Сирии и растущей угрозой миру и безопасности в регионе», – говорила постоянный представитель Соединённых Штатов при ООН Сьюзан Райс. По ее словам, Москва и Пекин сделали Совет Безопасности заложником своих личных интересов, «прибегая к проволочкам и выхолащивая любые документы, которые могли бы позволить оказать давление на Асада и заставить его изменить своё поведение».
В конце июня был принят план генсека ООН Кофи Аннана, который подразумевал создание коалиционного правительства в Сирии. Однако Запад трактовал это соглашение по-своему. «В тексте говорится, что будет создано переходное правительство со всеми полномочиями. Там не будет Башара Асада, это будут люди, согласованные по взаимной договорённости. Оппозиция никогда не согласится на него, поэтому подразумевается, что Асад должен уйти», – заявил министр иностранных дел Франции Лоран Фабиус. У России же была иная трактовка. «Из принятого в Женеве документа этого абсолютно не вытекает», – пояснил Сергей Лавров. В итоге и этот план провалился
Принуждение к американскому вмешательству
В июле 2012 года вооружённая сирийская оппозиция начала полномасштабное наступление в ряде районов Сирии и анонсировала наступление на Дамаск из занятых до этого анклавов вокруг столицы. Боевикам удалось взорвать нескольких членов кабмина, включая министра обороны. 19 июля власти вынуждены были заявить о мобилизации резервистов.
Сирийская оппозиция требовала от США помочь солдатами, однако президент Барак Обама первоначально отказывался вводить американские войска в Сирию. «Пограничной линией для нас станет передислокация химического оружия или его использование, – заявил Барак Обама. – Мы не можем допустить ситуацию, при которой химическое оружие попадает в руки не тех людей».
Формально сирийское государство не имело международных ограничений во владении химическим оружием. Оно не являлось подписантом международной Конвенции о запрещении химического оружия, хотя при этом подписала Женевский протокол 1925 года (запрещающий использование химических и бактериологических методов ведения войны). Официальный представитель МИД Сирии Джихад Макдиси говорил, что химическое оружие будет использовано только в случае интервенции и ни при каких обстоятельствах не будет применено против собственных граждан.
Вместо вторжения США помогали материально. В мае 2013 года Конгресс США снял запрет на поставку оружия сирийским боевикам, формально разрешив поставлять оружие лишь тем представителям вооружённой оппозиции, которые «разделяют американские ценности» и не собираются исламизировать Сирию. В июне 2013 года администрация Обамы приняла решение начать поставки. В мае аналогичный запрет снял и Евросоюз, дав право с 1 июня 2013 года любой стране ЕС вооружать «умеренных» боевиков. «Теперь у нас появилась гибкость и возможность ответить соответственно, если ситуация продолжит ухудшаться, а режим Асада откажется сотрудничать», – заявлял глава британского МИД Уильям Хейг. Между тем британцы к тому времени уже начали поставлять оружие сирийским боевикам – еще в марте стало известно, что Лондон передал им вооружений почти на 20 млн фунтов. Туда входили автоматы, лёгкие пулемёты, ручные гранаты, противотанковые ракеты, ракетные установки.
Химические провокации
В августе эскалация рисковала перейти на новый уровень. 21 августа 2013 года по Восточной Гуте (пригород Дамаска) в ходе наступательных действий сирийской армии был нанесён удар ракетами с химическим оружием. Причем удар именно по мирным жителям. Сотни людей погибли (число жертв во всех источниках разнится), тысячи пострадали. Причем пострадали на камеру – сразу же после удара в интернет были выложены множество роликов о том, как людей везут в больницы, как спасают от последствий химического удара.
Сирийское правительство называло произошедшее провокацией. «Это не что иное, как попытка повторить тот сценарий, который в своё время использовался в отношении ОМУ в Ираке», – заявил журналистам посол Сирии в России Рияд Хаддад. Напомним, что в 2003 году именно под предлогом наличия у тогдашнего главы Ирака Саддама Хусейна биологического оружия (образцом которого в пробирке госсекретарь США Колин Пауэлл тряс в ООН) Америка начала вторжение в Ирак – а затем сам Колин Пауэлл фактически признал, что «пробирка» была фейком.
Однако сирийская оппозиция в согласии с Западом обвинила в произошедшем правительственные власти. Снова начались разговоры о необходимости интервенции вооружённых сил Запада или воздушных ударов по позициям правительственных войск.
С одной стороны, Обама соглашался с логикой сторонников войны, говоривших о наказании Асада ради прецедента. «Если мы не заставим его ответить за свои гнусные деяния, то это станет сигналом относительно нашей решимости жёстко противостоять другим лидерам, которые попирают основные международные нормы. Как в этом случае поведут себя государства, которые встали на путь создания ядерного оружия? Террористы, распространяющие биологическое оружие? Армии, устраивающие геноцид?» – говорил президент США. Да и собственная репутация Обамы, прочертившего «красную линию» в виде применения химического оружия, оказалась под угрозой. «Похоже, что президент добивается этого (удара по Сирии), чтобы защитить свой имидж, потому что он провел «красную линию», а теперь его поймали на блефе», – говорил сенатор Тед Круз.
С другой – Обама понимал непопулярность решения об интервенции США в Сирию. На тот момент лишь 36% американцев поддерживали вмешательство в сирийский конфликт, тогда как 59% выступали против. Поэтому Обама переложил вынесение вердикта на плечи Капитолия.
А Конгресс колебался. «Мы не всемирный полицейский. Мы не можем больше себе это позволить, эти военные авантюры, которые втягивают нас в войны на десятилетие и больше», – считал сенатор-республиканец Алан Грэйсон. «Америка должна вмешиваться в конфликт в том случае, если под угрозой оказываются её интересы. Я не вижу интересы Соединённых Штатов ни в одной, ни в другой стороне этого конфликта», – заявил сенатор Рэнд Пол. «Американцы заслуживают услышать от администрации больше по поводу того, почему военная операция в Сирии необходима, чего мы этим достигнем и каким образом она будет ограничена, чтобы США не втянулись глубже в сирийский конфликт», – говорил представитель комитета по иностранным делам Сената Боб Коркер. В итоге комитет по международным делам Сената проголосовал за резолюцию, которая разрешала президенту воевать в Сирии два месяца (с возможностью продления), но при этом запрещала проводить наземную часть операции.
Россия предотвратила вторжение
В свою очередь, Москва взялась за деэскалацию ситуации. Прежде всего российские власти аккурат перед саммитом G20 в Санкт-Петербурге представили доклад, в котором доказывалось, что за атакой в Восточной Гуте вполне могли стоять оппозиционеры. «Применённый боеприпас не являлся штатным боеприпасом сирийской армии и был изготовлен кустарным способом по типу и параметрам реактивных неуправляемых снарядов, производимых на севере Сирии так называемой бригадой «Башаир Ан-Наср». Для подрыва боеприпаса в качестве разрывного заряда был использован гексоген, который в штатных химических боеприпасах не применяется», – говорится в докладе. Кроме того, «в пробах с боеприпаса и в образцах грунта обнаружены синтезированное не в промышленных условиях вещество нервно-паралитического действия зарин и диизопропилфторфосфат, который в годы Второй мировой войны использовался западными странами для целей химического оружия», – продолжают авторы.
«Российский доклад предельно конкретен. Он представляет собой научно-технический документ объёмом около 100 страниц с многочисленными таблицами и диаграммами спектрального анализа проб. Рассчитываем, что он существенно поможет расследованию данного инцидента по линии ООН. К сожалению, оно до сих пор, по сути, так и не началось», – уверяли представители российского МИД.
Затем Москва предложила под международным контролем вывезти и уничтожить все запасы химического оружия, которое находится на сирийских правительственных складах. «Никто не хочет, чтобы ООН разделила судьбу Лиги Наций, которая пала из-за того, что у неё не было реальных рычагов влияния. А это случится, если влиятельные страны постараются обойти ООН и предпринять военные действия без одобрения Совета Безопасности. Мы защищаем не Сирию, а международное право… Защита права и порядка в современном многостороннем и турбулентном мире – один из немногих способов спасти международные отношения от сползания в хаос», – написал Владимир Путин в своей статье для The New York Times.
Дамаск инициативу Москвы поддержал. «Сирийская Арабская Республика приветствует российскую инициативу, исходя из заботы сирийского руководства о жизнях наших граждан и безопасности в нашей стране», – заявил министр иностранных дел Сирии Валид Муаллем. Сирия не только подала комплект документов для присоединения к Конвенции ООН по запрещению химического оружия, но и обязалась «выполнять конвенцию до того, как к ней присоединится».
Соединённые Штаты, находившиеся в вилке между «нельзя не начинать войну» и «нельзя начинать войну», инициативу Москвы тоже поддержали. «Предложение России передать химическое оружие Сирии под международный контроль может стать прорывом, – говорил Обама. – Мы будем следовать этим дипломатическим путём. Я горячо надеюсь, что ситуацию можно разрешить без войны».
Брюссель был тоже не против. «Европейский союз приветствует любое предложение, которое может способствовать снижению насилия в Сирии и предотвратить незаконное использование химического оружия», – заявил Майкл Мэнн, пресс-секретарь верховного комиссара ЕС по внешней политике Кэтрин Эштон.
В итоге текст был принят в середине сентября 2013 года на двухдневных российско-американских переговорах в Женеве. «По нашему убеждению, это показывает, что при наличии доброй воли, чётких установок глав государств и дружной межведомственной работы Россия и США могут добиваться результатов в продвижении к урегулированию ключевых проблем современности, включая угрозу распространения оружия массового уничтожения», – прокомментировал его российский министр иностранных дел.
В июне 2014 года всё сирийское химическое оружие было официально вывезено из страны в Финляндию, Великобританию и другие страны, где это оружие было уничтожено. Часть запасов химоружия уничтожалась прямо в Средиземном море, на борту специально оборудованного для этого американского судна.
Эту операцию (предотвратившую вторжение США в Сирию) подавляющее число западных экспертов и политиков оценили, как безусловную победу Москвы.
Усиление исламистов и ИГ
Принципиальный отказ Запада от полномасштабного вторжения в Сирию привел к тому, что значительная часть условно «прозападной» части оппозиции разочаровалась в США и ЕС. После этого усилился процесс радикализации и исламизации сирийского оппозиционного пространства. Ключевые позиции в антиасадовском фронте начали занимать различного рода исламские террористические группировки. Куда более мотивированные, чем так называемая светская оппозиция – и зачастую куда более оснащённые за счет финансирования из стран Персидского залива и Турции. Группировки эти стали устанавливать на подконтрольных им территориях порядок – правда, весьма специфического толка. «Не хочу говорить, что Асад лучше, но он всё-таки не арестовывает и не убивает людей за то, что они курят», – говорил один из сирийских беженцев на территории Турции.
Тем временем Россия и Запад продолжали проявлять дипломатическую активность, и в январе 2014 года в Женеве прошла большая мирная конференция по Сирии (так называемая Женева-2), до которой исламисты не были допущены. «Я не вижу места в переговорном процессе для таких структур, как «Джебхат ан-Нусра» (организация, запрещённая в России), «Исламское государство Ирака и Леванта» (организация, запрещённая в России) и других отпочкований «Аль-Каиды» (организация, запрещённая в России)», – заявил Сергей Лавров. «Переговоры с ними по принципиальным соображениям мы отказываемся вести – и другим не советуем. Это не только наша озабоченность тем, что экстремисты и террористы всё больше и больше "заказывают музыку" в различных регионах Сирии, но и мнение всей "Группы восьми"», – продолжил российский министр.
Иранская сторона же вообще призывала на этой конференции искать не только политическое примирение между Асадом и умеренной оппозицией, но и договориться о консолидации усилий по борьбе с исламистами. «Я сказал некоторым европейским лидерам, что касательно Сирии, первым шагом должно быть коллективное решение противостоять терроризму и изгнать террористов из Сирии», – говорил президент Ирана Хасан Роухани. Однако его предложение принято не было, а на самой «Женеве-2» не удалось, по сути, договориться ни по одному из важнейших пунктов повестки. Оппозиция не приняла ни пункта о совместной борьбе с исламистами, ни предложение о формировании переходного правительства, требуя вместо этого безоговорочной отставки Асада.
Тем не менее сирийские власти всё-таки провели в июне 2014 года на территории страны президентские выборы. Два условия для выдвижения кандидатов (необходимость заручиться поддержкой как минимум 35 депутатов парламента и ценз оседлости в 10 лет) автоматически исключили возможность участия в выборах ряда представителей оппозиции, проживающих в Европе, Турции и арабских странах. Башар Асад победил с 88,7% голосов при явке в 73,42%.
Запад выборы не признал.
Американское вмешательство
К середине 2014 года рост влияния исламистов в Сирии привёл к тому, что значительная часть территорий (восток и север Сирии, центральные и северные районы Ирака) оказалась под контролем ИГИЛ (организация, запрещённая в России). Выяснилось, что исламисты гораздо более обучены, мотивированы, оплачиваемы и снаряжены, нежели бойцы светской оппозиции – и бойцы это видели. В журналистских статьях рассказывались ситуации, как в одной больнице лежали раненые исламисты и светские бойцы – и лечили их по-разному, исходя из финансовых возможностей той или иной группировки. У исламистов возможности были больше. Неудивительно, что после таких наглядных примеров светские бойцы начали переходить в исламистские группировки.
29 июня группировка провозгласила себя Халифатом и превратилась из ИГИЛ в ИГ (организация, запрещённая в России). То есть, проще говоря, стала позиционировать себя не как какую-то группировку, ограниченную отдельной территорией (Ирак и Левант, где под последним подразумевается побережье Средиземного моря от турецких до египетских земель), а как глобальную исламскую организацию, претендующую на власть над всей мусульманской общиной мира. Фактически же организация занималась террором против местного населения. «В районах под контролем ИГ по пятницам на площадях регулярно проходят казни, отрубания конечностей и порки. Тела убитых остаются на виду несколько дней, внушая ужас местному населению», – говорилось в специальном докладе ООН. Ужас должен был вести к повиновению и признанию правил взаимодействия между обществом и новой властью.
Госсекретарь США Джон Керри провозгласил создание международной коалиции по борьбе с ИГ. Дамаск же требовал, чтобы вся борьба на территории Сирии согласовывалась с ним.
Однако позиция Дамаска была проигнорирована, и с конца сентября 2014 года США начали наносить ракетно-бомбовые удары по позициям ИГ на территории Сирии. По мнению Вашингтона, разрешение Асада им не было нужно – они заявляли, что имеют право бомбить территорию Сирии, потому что соседний Ирак обратился к Штатам с просьбой защитить его от ИГ, которое действовало в том числе и на территории Сирии.
Эффективность начавшейся американской операции против ИГ ставилась экспертами под сомнение. «Соединённым Штатам объявлена война, и они запоздало и не слишком логично реагируют на открытый вызов, пытаясь совместить борьбу с реальным и весьма серьёзным противником со старыми геополитическими спекуляциями вроде свержения президента Асада. При этом Штаты сохраняют тесные отношения с главными спонсорами исламских террористов – Катаром и Саудовской Аравией», – писал президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский.
Тем не менее проблему с легитимностью удалось решить – сирийские власти задним числом согласились на американские авиаудары. «Пока мы удовлетворены. До тех пор, пока их целью будут позиции ИГ в Сирии и Ираке, претензий у нас не будет», – заявил министр иностранных дел Сирии Валид Муаллем и даже предложил Штатам расширить список целей и разбомбить позиции других террористических группировок (в частности, «Джебхат ан-Нусры»), поскольку «все они разделяют одну и ту же экстремистскую идеологию».
Однако операция США сводилась в основном к бомбардировкам позиций ИГ – у нее не было сухопутной составляющей. Турецкая армия воевать за американцев отказывалась из-за того, что Штаты не пошли навстречу Анкаре по курдскому вопросу. Вашингтон, напомним, рассматривал курдов как союзников и как свою «сухопутную армию» для борьбы с ИГ – а значит, вооружал и обучал курдские группировки. Для Анкары же сирийские курды являлись террористами, поддерживающими сепаратизм турецких курдов и тем самым угрожающими территориальной целостности Турции.
На объединённую светскую оппозицию – так называемую Свободную сирийскую армию – тоже надежды не было. По факту единой армии не существовало – оппозиция состояла из почти полутора тысяч различных группировок, которые контролировали лишь 5% сирийской территории.
Попытки же США обучить сирийских бойцов и слепить из них боеспособное войско оказались неэффективны. «Ставилась цель сначала подготовить пять-шесть тысяч бойцов, потом – 12 тысяч. В результате выяснилось, что подготовлено всего 60, а с оружием в руках борются только четыре или пять человек, а все остальные просто перебежали с американским оружием в ИГИЛ», – рассказывал в сентябре 2015 года Владимир Путин.
Против участия (а значит, и вооружения) курдов выступали турки, а к иранцам и Асаду американцы за помощью по понятным причинам не обращались. «Наша позиция не изменилась. Мы считаем, как неоднократно заявлял президент Обама, Асад потерял свою легитимность давно, – отмечала пресс-секретарь Госдепартамента Мари Харф. – Под его лидерством не может быть стабильной Сирии. У него нет роли в будущем Сирии».
В итоге американские бомбардировки ИГ не привели к какому-то серьёзному результату в Сирии. Несмотря на авиаудары, группировка продолжала жить и функционировать.
Причины ввода российских войск
В первой половине 2015 года многие считали, что будущего у Асада и Сирии в её текущем положении действительно нет. Несмотря на американскую операцию против ИГ, исламистам (армия которых, по состоянию на конец 2014 года, оценивалась чуть ли не в 200 тыс. человек и состояла как из сирийцев, так и десятков тысяч наёмников/добровольцев со всего исламского мира), удалось выбить правительственные войска со значительных территорий в центральной и восточной Сирии. В мае 2015 года в ходе масштабного наступления ИГ была взята Пальмира, после чего под контролем ИГ оказалось 50% территории страны. В то же время «светская оппозиция» в сотрудничестве с другими исламистами захватила в период с апреля по июнь 2015 года земли в провинциях Идлиб и Алеппо. По сути, под контролем Асада оставалась столица, небольшие территории в центральной и южной частях страны, а также земли на берегу Средиземного моря.
Крах власти в Дамаске не соответствовал интересам России. «Падение светских режимов и исламизация региона могут привести к более активному взаимодействию с единомышленниками на Северном Кавказе. Серьёзная дестабилизация в Сирии, Ливане, Иордании способна дать рост эмиграции меньшинств – армяне и черкесы уже потянулись на историческую родину. Жёсткое столкновение суннитов и шиитов, острый кризис вокруг Ирана и внутри страны чреваты перетеканием хаоса на Южный Кавказ, что прежде всего грозит разрушением хрупкого статус-кво в Нагорном Карабахе и очень тяжёлой коллизией для России как главной региональной силы», – пояснял ранее главный редактор издания «Россия в глобальной политике» Фёдор Лукьянов.
В Москве посчитали, что военно-технической помощи (которая поставлялась Дамаску так называемым Сирийским экспрессом: на транспортных кораблях по маршруту Новороссийск – Тартус) недостаточно. 30 сентября 2015 года Российская Федерация начала полномасштабную антитеррористическую операцию в Сирии – по приглашению сирийских властей и для защиты своей национальной безопасности.
«Наши военнослужащие в Сирии прежде всего защищают свою страну. Наши действия там не продиктованы какими бы то ни было непонятными, абстрактными геополитическими интересами, не продиктованы желанием потренироваться и испытать новую систему вооружений – что само по себе, конечно, тоже важно. Главное – предотвратить угрозу для самой Российской Федерации, – говорил Владимир Путин. – Единственно верный путь борьбы с международным терроризмом, а в Сирии и на территории соседних с ней стран бесчинствуют именно банды международных террористов, это действовать на упреждение, бороться и уничтожать боевиков и террористов на уже захваченных ими территориях, не ждать, когда они придут в наш дом».
Путин четко дал понять, что линия обороны страны от международного терроризма проходит в Сирии, где «по разным оценкам, на стороне ИГИЛ уже воюют от пяти до семи тысяч выходцев из России и других стран СНГ». «И мы, конечно, не можем допустить, чтобы они полученный сегодня в Сирии опыт позднее применяли бы у нас дома», – добавил президент.
Контингент и первые успехи
По словам официального представителя МИД Марии Захаровой, Россия вмешалась в конфликт «на стадии его запущенности», когда сирийская армия была обескровлена многолетней гражданской войной, а мобилизационный потенциал практически исчерпан. Именно поэтому в Сирию были направлены значительные силы.
Полный состав группировки, которую использовала Россия в Сирии, до сих пор засекречен. Если говорить о её воздушной составляющей, то в начале операции было задействовано 49 самолётов и вертолётов. Среди них: 12 фронтовых бомбардировщиков Су-24М, четыре фронтовых бомбардировщика Су-34, четыре истребителя Су-30СМ, 12 штурмовиков Су-25СМ/УБ, 12 боевых вертолётов Ми-24П и пять транспортно-боевых вертолетов Ми-8АМТШ. Для координации и разведки были также привлечены самолёты дальнего радиолокационного обнаружения и управления А-50 и Ту-214Р, а также самолёт радиоэлектронной разведки и радиоэлектронной борьбы Ил-20М1.
В декабре 2015-го группировку пополнили четыре Су-34, четыре боевых вертолёта Ми-35М, а также несколько транспортных Ми-8.
В январе 2016 года в Сирию прибыли четыре новейших многофункциональных истребителя Су-35С, вызвавших большой интерес у стран Запада.
Основным местом базирования авиагруппы стал аэродром Хмеймим, часть которого сирийские власти на безвозмездной и бессрочной основе передали Москве в качестве военно-воздушной базы.
7 октября 2015 года Россия впервые в истории применила на поле боя своё принципиально новое оружие – крылатые ракеты «Калибр» морского базирования. «Четыре ракетных корабля произвели 26 пусков крылатых ракет морского базирования по 11 целям», – докладывал министр обороны России Сергей Шойгу.
Прямое военное вмешательство России быстро позволило сирийским властям взять инициативу в свои руки. Прежде всего в провинции Латакия, где сирийские войска при поддержке российских ВКС уже к ноябрю освободили большую часть занятых боевиками территорий.
Затем российские ВКС помогали сирийским войскам освобождать от боевиков части провинции Хомс, в декабре–январе 2016 года освобождали город Шейх-Мискин в провинции Дераа, а в феврале 2016 года помогли вернуть под контроль Дамаска «дорогу жизни» – трассу, по которой шло снабжение окружённой в Алеппо группировки правительственных войск.
Политические причины ввода российских войск
Москва рассматривала свои военные успехи не только как инструмент уничтожения террористов, но и как помощь политическому процессу. Как внешнеполитическому (консолидация ответственных игроков в лице Ирана, самой Сирии, отчасти Турции – всех, кто готов реально бороться с ИГ), так и внутриполитическому – достижению компромисса между Асадом и оппозицией.
ИГ представляло собой угрозу не только для РФ. «В случае, если не будут приняты срочные и эффективные меры, в том числе военного характера, хаос на Ближнем Востоке и в Северной Африке грозит захлестнуть волной насилия и террора соседние государства и регионы мира», – говорилось в ноябрьском заявлении Госдумы. Однако на совместные действия согласился, по сути, лишь один Иран. Остальные предпочли либо занять выжидательную позицию, либо критиковали Россию за вмешательство.
Быстро выяснилось, что Россия и Запад по-разному понимают то, кто относится к террористам, участвующим в боевых действиях в Сирии. «Там есть только одна обычная легитимная армия. Это армия президента Сирии Асада. И ему противостоит, по интерпретации некоторых наших международных партнеров, оппозиция. На самом деле, в жизни, реально армия Асада борется с террористическими организациями», – пояснил российский президент.
Москва дала понять, что та часть оппозиции, которая не будет заниматься терроризмом, получит шанс участвовать в политическом процессе в стране.
Правда, у России возникла проблема с поиском светской оппозиции. «О них никто не знает, да и собственно об умеренной оппозиции никто особо не слышал. Говорили о «Сирийской свободной армии», но это структура уже фантомная, – заявил Сергей Лавров. – По крайней мере, я попросил (госсекретаря США – прим. ред.) Джона Керри, чтобы они дали нам информацию, где эта армия и кто ей руководит. Мы даже будем готовы, если это действительно сохраняющие дееспособность вооружённые группы патриотической оппозиции, состоящие из сирийцев, с ней установить контакты».
Американцы контакты дать не смогли или не захотели – в том числе и потому, что эта светская оппозиция уже мало что контролировала. При этом, несмотря на её уменьшившиеся возможности, США продолжали данную оппозицию поддерживать, хоть и в ограниченном масштабе. Вашингтон принял решение свернуть лагеря по обучению бойцов светской оппозиции в Иордании, Катаре, Саудовской Аравии и ОАЭ. Остался лишь лагерь в Турции, где обучали командный состав.
Журналисты писали, что причина сворачивания лагерей – провал программы «обучи и снаряди», на которую было потрачено 500 млн долларов и в рамках которой вместо 5400 бойцов удалось обучить и отправить на передовую лишь нескольких солдат. «Программа «обучи и снаряди» не просто является неэффективной тратой денег налогоплательщиков, но и, как предупреждали многие из нас, помогает тем силам, с которыми мы боремся», – возмущались американские сенаторы. «Нынешние неубедительные американские военные усилия, возможно, даже помогают ИГИЛ, противостоящему американской мощи, вербовать новых бойцов», – говорил гуру американской дипломатии Генри Киссинджер.
Российско-турецкое обострение в Сирии
24 ноября 2015 года даже медленный переговорный процесс между Асадом и оппозицией оказался под угрозой. В тот день Турция сбила российский самолёт. Оба пилота катапультировались, однако командир экипажа – подполковник Олег Пешков – был расстрелян в воздухе протурецкими боевиками. Второму члену экипажа – штурману Константину Мурахтину – удалось приземлиться и уйти от погони, после чего его нашел сирийский спецназ.
Позиция Анкары по инциденту была следующей. Утром того дня к турецкому воздушному пространству приближались два самолёта. Диспетчер им 10 раз в течение пяти минут передал предупреждение о смене курса. Оба самолёта это предупреждение проигнорировали и вторглись в воздушное пространство Турции на 17 секунд. В ответ турецкий F-16, который осуществлял дежурство, поднялся в воздух, открыл огонь и поразил один из российских самолётов.
Российская сторона утверждала, что границу пересекал не российский, а турецкий пилот. «В соответствии с материалами объективного контроля средств ПВО, турецкий самолёт находился в воздушном пространстве Сирии 40 секунд и углубился на её территорию на два километра, а российский бомбардировщик государственную границу Турции не нарушал», – говорил главком ВКС генерал-полковник Виктор Бондарев.
И никакого «удара с дежурного самолёта» не было. «Необходимое подлётное время самолёта F-16c с авиабазы Диярбакыр из положения дежурства на земле к месту пуска ракеты составляет 46 минут (из них 15 минут – подготовка и взлёт самолета, 31 минута – время полёта к рубежу пуска). Таким образом, перехват самолёта Су-24М из положения дежурства на земле с аэродрома Диярбакыр невозможен, так как необходимое время подлёта превышает минимальное время для атаки цели на 12 минут, – продолжил командующий. – Результаты объективного контроля РЛС Сирии подтверждают нахождение в воздухе двух F-16c в зоне дежурства с 9 часов 11 минут до 10 часов 26 минут в течение 1 часа 15 минут на высоте 2400 метров, что говорит о заранее спланированной акции и готовности истребителей действовать из засады в воздухе над территорией Турции».
И удар, как утверждали российские власти, был абсолютно неспровоцированным. «Наш самолёт был сбит над территорией Сирии на удалении одного километра от турецкой территории ракетой «воздух – воздух» с турецкого самолёта F-16, упал на территорию Сирии в четырех километрах от границы с Турцией, – заявил Владимир Путин. – Наши лётчики и наш самолёт никак не угрожали Турецкой Республике, это очевидная вещь».
Президент Путин назвал ситуацию «ударом, который нам нанесли в спину пособники терроризма». Президент требовал «внятных извинений с высшего военно-политического уровня Турции», «предложений по возмещению вреда и ущерба», «обещания наказать преступников за содеянное преступление».
Реакция Анкары, российские санкции – и изменение реакции
В то же время Турция уверяла, что вины за собой не чувствует. «Я думаю, что если кто-то и должен принести извинения, то это не мы, – заявил президент Турции Эрдоган. – Те, кто нарушил наше воздушное пространство, должны извиняться. Наши пилоты и наши вооружённые силы просто выполняли свои обязанности, которые заключались в ответе на нарушение правил».
В ответ Россия ввела ряд санкций против Турции. Так, МИД и Ростуризм порекомендовали воздержаться от туристических поездок в эту страну. «В связи с сохраняющимися на территории Турции террористическими угрозами подтверждаем рекомендацию российским гражданам воздерживаться от посещения Турецкой Республики, а находящимся там с личными целями россиянам рекомендуем вернуться на Родину», – говорилось в заявлении российского внешнеполитического ведомства. После чего ряд туроператоров немедленно прекратили продажи и обязались вернуть стоимость купленных туров тем, кто захочет воспользоваться рекомендацией российских ведомств.
Также с 1 декабря 2015 года были введены продовольственные санкции. В перечень санкционных товаров включили турецкие помидоры, виноград, мандарины, абрикосы, клубнику. За первые девять месяцев 2015 года импорт этих товаров оценивался в 580 млн долларов (почти половина этого объёма – 280 млн долларов – пришлась на помидоры). В целом речь шла о запрете позиций, стоимость которых составляла 19% от общего объёма турецкого импорта в Россию.
С военной же точки зрения Москва лишила Анкару возможности совершать полёты над Сирией. «Мы свое присутствие в Сирии увеличили, количество боевой авиации увеличили. Там не было российской системы ПВО – теперь там С-400. Если раньше там Турция летала и постоянно нарушала пространство Сирии, то теперь пусть полетает», – заявил Владимир Путин.
Турция, с одной стороны, не предпринимала каких-то ответных шагов и призывала успокоиться. «Нельзя приносить в жертву отношения между большими странами из-за инцидентов в коммуникации, – говорил премьер-министр Ахмет Давутоглу. – У нас нет и быть не может намерения разрывать связи с Россией после этого инцидента, находиться с ней в состоянии напряжённости. Россия – наш друг, сосед и очень важный партнёр».
Министр туризма Турции Махир Унал просил россиян отделять туризм от политики, называл Турцию безопасной для граждан РФ страной, даже их «домом».
Лишь в июне 2016 года Эрдоган принес извинения в письме в адрес президента России. «У нас, – цитируется письмо Эрдогана на сайте президента РФ, – никогда не было желания и заведомого намерения сбить самолёт, принадлежащий Российской Федерации». Далее говорится, что, «взяв на себя все риски и приложив большие усилия, мы забрали тело погибшего российского пилота у сирийских оппозиционеров и привезли его в Турцию. Организация предпохоронных процедур была проведена в соответствии с религиозными и военными процедурами. Вся эта работа была проведена нами на уровне, достойном турецко-российских отношений. Я хочу ещё раз выразить своё сочувствие и глубокие соболезнования семье погибшего российского пилота и говорю: извините. Всем сердцем разделяю их боль. Семью российского пилота мы воспринимаем как турецкую семью. Во имя облегчения боли и тяжести нанесённого ущерба мы готовы к любой инициативе». В послании также отмечается, что в отношении гражданина Турции, имя которого ассоциируется со смертью российского пилота, начато и ведётся судебное расследование.
Письмо положило начало процесса восстановления отношений между двумя государствами.
Продолжение российско-американского диалога
Параллельно с этим Российская Федерация в начале 2016 года продолжала переговоры с Соединёнными Штатами по Сирии – в частности, об организации межсирийского переговорного процесса. Однако процесс буксовал из-за попыток США включить в переговорный процесс радикалов – в частности, «Джебхат ан-Нусру».
«Наша принципиальная позиция заключается в том, что включение организаций, которые являются террористическими, недопустимо. Мы от этого не отходим», – заявила Мария Захарова. «Террористические организации не должны участвовать в переговорах. Если вы говорите о борьбе с терроризмом, то она должна строиться на единых принципах, без двойных стандартов, без объявления одних террористов хорошими, а других – плохими», – продолжила она.
Тем временем сирийские войска при поддержке российских ВКС продолжали освобождать страну. 12 января была освобождена Сальма – один из оплотов террористов в провинции Латакия, а в конце месяца правительственным силам удалось освободить город Рабия в той же провинции. Одновременно на юге зачищались окрестности города Дераа. В начале февраля войска начали отрезать занятый боевиками город Алеппо от путей снабжения (прежде всего из Турции), а также деблокировали находящиеся в осаде террористов города Нубель и аз-Захра на севере провинции Алеппо. То есть, проще говоря, проводились подготовительные мероприятия для штурма Алеппо.
В феврале 2016 года удалось договориться об ограниченном перемирии между сирийскими властями и некоторыми оппозиционными группировками. На террористов (в московском понимании) решение не распространялось. «В наших документах записано, и мы сказали об этом, – что перемирие не будет распространяться на «Исламское государство», «Джебхат ан-Нусру» и другие аффилированные с ними организации, которые признаны террористическими решением СБ ООН, поэтому наши ВКС будут продолжать работать против этих организаций», – заявил Сергей Лавров. «Целью операции ВКС в Сирии является борьба с терроризмом, если кому-то это не нравится, это совершенно не означает, что в эти планы должны вноситься коррективы», – отметила Мария Захарова.
Однако российские политики сразу же отметили, что технически отделить «умеренную» оппозицию от террористов становится непросто.
Частичный вывод и продолжение освобождения территорий
Впрочем, разделять и не пришлось. Заверения официального представителя Госдепа США Марка Тонера о том, что «подавляющее большинство групп вооружённой оппозиции ... принимают условия перемирия», оказались преувеличенными – под прекращением огня подписались лишь около сотни различных банд, контролирующих сравнительно небольшие территории на севере Хамы, в провинции Дераа, равнине Аль-Габ, на севере провинции Хомс и в Восточном Каламуне. Эти территории стали «зелёной зоной» – и, по словам начальника Главного оперативного управления Генштаба ВС РФ генерал-лейтенанта Сергея Рудского, удары по ней временно приостановлены.
Группировки же в Алеппо и Идлибе фактически согласились с призывом лидера «Ан-Нусры» Абу Мохаммада Голани «не поддаваться на этот трюк Запада и Америки, потому что вас подталкивают обратно под пяту репрессивного режима», и не стали ничего подписывать. Сохранив таким образом себя в качестве легитимных целей для российских ВКС – вопреки заявлениям Марка Тонера о том, что Кремль якобы обещал Вашингтону «не наносить удары по силам, которые мы считаем умеренной оппозицией».
Тем не менее в знак поддержки режима прекращения огня 15 марта 2016 года Владимир Путин заявил о частичном выводе российских войск из Сирии. «Удалось кардинальным образом переломить ситуацию в борьбе с международным терроризмом и овладеть инициативой практически на всех направлениях, создать условия для начала мирного процесса… Считаю, что задача, поставленная перед Министерством обороны и Вооружёнными силами, в целом выполнена. Поэтому приказываю министру обороны с завтрашнего дня начать вывод основной части нашей воинской группировки из Сирийской Арабской Республики», – говорил российский лидер во время встречи с главами МИД и Минобороны России.
«Действия России закрепили и усилили позиции Башара Асада, положили конец серии военных неудач, которые преследовали сирийский режим в 2015 году. И теперь Москва капитализирует свои бонусы за счёт готовности вывести войска. Она уже сделала достаточно для того, чтобы играть важную роль в будущем Сирии какое бы оно ни было», – писала британская The Guardian, подводя итоги российской операции.
И это было лишь начало. Воспользовавшись режимом перемирия для концентрации войск на нужном направлении, в марте 2016 года сирийские войска при поддержке российских ВКС освободили Пальмиру.
В апреле 2016 года в Сирии прошли парламентские выборы. Запад их снова не признал. «Франция осуждает подобие выборов, организованное сирийским режимом. Они проходят без реальной избирательной кампании, под эгидой репрессивного режима и без международного наблюдения», – заявил официальный представитель французского МИД Ромен Надаль. По мнению британских властей, «правительство Асада не в состоянии купить легитимность путём возведения хлипкого фасада демократии».
Однако, как отметил Сергей Лавров, нынешние власти Сирии «обеспечивают функционирование тех институтов управления, которые предусмотрены действующей конституцией этой страны» и их роль – «недопущение вакуума в этой сфере».
В Дамаске же дали понять, что если межсирийский диалог закончится успехом, то будут проведены ещё одни выборы, на тех условиях, о которых договорятся. «Если в ходе переговоров в Женеве будет принято решение о необходимости проведения подобных парламентских выборов, то они будут проходить. У сирийского руководства нет возражений провести новые выборы», – заявил замминистра иностранных дел Сирии Фейсал Микдад. По его словам, «даже название парламента можно будет изменить согласно новой конституции». Однако в успех переговоров мало кто верил – эксперты говорили, что оппозиция не может выступить с какими-то едиными требованиями.
Сирийские колебания Обамы
На военном же фронте силы сирийской армии начали наступать на контролировавшийся боевиками Алеппо. И на фоне этих наступлений в июне 2016 года появилось коллективное письмо, подписанное 51 сотрудником Госдепа США. В этом письме кадровые дипломаты просили президента Обаму ужесточить подход к Сирии и начать её бомбить. По их мнению, лишь более жёсткая политика со стороны США позволит «положить конец ежедневным массовым убийствам мирных жителей и вопиющим нарушениям прав человека, уговорить воюющие стороны пойти на необходимые компромиссы за столом переговоров, укрепить роль умеренных повстанческих групп в разгроме ИГ и не допустить широкой нестабильности в регионе, которую порождает сирийский конфликт».
В Москве предостерегли Вашингтон от такого шага. «Хочется надеяться, что те ошибки, которые были совершены, в том числе США и всеми незаконными коалициями и в Ираке, и в других местах по насильственной смене власти, по силовому решению, по отсутствию вообще профессионального подхода к решению конфликта – они всё-таки не будут забыты», – отметила представитель российского МИД Мария Захарова.
В итоге администрация Обамы (которой оставалось править примерно полгода) приняла соломоново решение. С одной стороны, она наносила ограниченные удары по сирийским войскам (в частности, 17 сентября ударила по сирийским позициям у города Дэйр-эз-Зор, убив 62 сирийских солдата и серьёзно осложнив оборону этого окружённого террористами города), однако, с другой стороны, от полномасштабного вторжения отказалась.
В то же время возле Алеппо во время разгрузки на складе был уничтожен гуманитарный конвой ООН. По данным сирийской оппозиции, было сожжено как минимум 18 грузовиков и погибло 12 человек – в массе своей водители и сотрудники складов. Удар, по мнению Запада, наносился с воздуха – а значит, как опять же заявляли западные представители, был устроен Москвой. Российские власти, между тем, отрицали свою причастность к уничтожению конвоя – и даже ООН, проведя за два месяца расследование, так и не смогла сказать, кто виновен в этой атаке. Однако сразу же после атаки США заявили о прекращении сотрудничества с Москвой по Сирии.
Отказ США от сотрудничества не мешал российским ВКС поддерживать сирийскую армию в освобождении территории – в частности, к концу 2016 года Алеппо был практически полностью освобожден от террористов. При этом своего рода горькой пилюлей стало повторное занятие террористами освобождённой к тому времени Пальмиры.
От российско-американских к российско-турецким переговорам
Соединённые Штаты, в свою очередь, приняли политическое решение всё-таки опираться на сирийских курдов при проведении наземных операций. Еще в марте 2016 года курдские организации, которых по настоянию Турции исключили из женевских переговоров, объявили о создании Рожавы – курдской автономии в составе Сирии.
Москва не одобрила такой шаг. Но, с другой стороны, Кремль дал понять, что понимает мотивы курдов, лишённых доступа к определявшим будущее Сирии межсирийским переговорам. «Помочь мирному процессу может только включение курдов в переговорный процесс, причем включения на равноправных основах вместе с другими участниками», – отметила Мария Захарова. Турецкая же сторона решила по-своему – в августе 2016 года турки начали операцию «Щит Евфрата» для захвата подконтрольных ИГ территорий к северу от Алеппо, дабы эти земли не попали в руки курдов.
Курдов в переговорный процесс всё-таки не включили, однако США дали им иной способ защиты своих интересов. В октябре 2016 года Обама снял ограничения на поставки «вооружения и услуг для иностранных войск, нерегулярных сил, военизированных групп или отдельных лиц, оказывающих поддержку или содействующих военным операциям США по борьбе с терроризмом в Сирии». В реальности же поставки продолжались даже несмотря на ограничения. По некоторым данным, с середины 2015-го до середины 2017 года США выделили лояльным им подразделениям в Сирии оружия почти на 2,2 млрд долларов.
Подход американцев к курдскому вопросу стимулировал Анкару (которая выступала категорически против любого усиления курдов) более активно сотрудничать с Москвой. И в конце декабря 2016 года в Москве прошла встреча министров иностранных дел и министров обороны России, Турции и Ирана. Фактически был образован триумвират, решавший судьбу Сирии без американцев. «Саммит в Москве чётко проиллюстрировал новый расклад сил в Сирии: бывшие соперники – Турция и Россия – садятся напротив друг друга за стол переговоров, а Соединённые Штаты к этому столу даже не были приглашены», – писала Daily Telegraph.
В конце января 2017 года при посредничестве РФ, Турции и Ирана начались Астанинские переговоры между Асадом и представителями оппозиции – в противовес Женевским, где была не протурецкая, а прозападная оппозиция. Последнюю в столицу Казахстана не пригласили – по мнению экспертов, для того, чтобы та не срывала переговорный процесс своей неконструктивностью и несогласованностью.
По словам Сергея Лаврова, «последующие раунды межсирийских переговоров, в том числе те, которые намечаются в Женеве, будут посвящены переговорам сирийского правительства со всеми без исключения группами оппозиционеров».
Астанинские переговоры в итоге завершились заверениями о стремлении к дальнейшему диалогу. Очередной раунд самих Женевских переговоров прошёл в конце февраля – и снова завершился безрезультатно. Сирийская оппозиция не была готова договариваться с властями.
В марте 2017 года отчасти возобновилось российско-американское сотрудничество по Сирии – Москва вновь (как и в случае с химическим оружием) спасла Вашингтон от неприятной вилки. Дело в том, что США категорически запрещали туркам распространять идущий «Щит Евфрата» на территории, подконтрольные курдам – то есть нападать на своих союзников. «Их реальный враг – ИГ – находится на юге. И если кто-то хочет подраться, то пусть обращает своё внимание именно туда», – заявил представитель Пентагона Джефф Дэвис, намекая на подконтрольные ИГ территории к югу от зоны курдского контроля. По его словам, войска были специально развёрнуты в районе курдского Манбиджа для того, чтобы «публично демонстрировать флаг» и не допустить наступления турок на этот город, которое могло бы отвлечь курдов от реализации американских задач.
В этой ситуации Москва предложила развести турок и курдов за счёт буфера сирийской армии, под контроль которой курды должны передать часть земель на Западном берегу Евфрата. «В соответствии с договорённостями, достигнутыми при участии командования российской группировки войск в Сирии, с 3 марта на территорию, занимаемую курдскими отрядами самообороны, вводятся подразделения вооруженных сил Сирийской Арабской Республики», – заявил начальник Главного оперативного управления Генштаба Вооружённых сил РФ генерал-полковник Сергей Рудской. Сами курды были не против – военный совет Манбиджа выпустил заявление, где указал, что предложение Москвы было принято «с целью защиты мирного населения Манбиджа и окрестностей от турецкой агрессии и оккупации».
Новые химические провокации, освобождение Дэйр-эз-Зора и окончание миссии ОЗХО
В апреле 2017 года, однако, произошел новый кризис. По городу Хан-Шейхун был нанесен удар химическим оружием. Почти 90 человек погибло, пять сотен пострадали.
Соединённые Штаты обвинили в случившемся Башара Асада – якобы его войска нанесли удар. Москва требовала дождаться итогов расследования. «Любые выводы, которые делаются до такого обмена информацией, до проведения расследований, они, безусловно, не могут считаться как выводы, которые отражают реальность», – заявил пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков.
Однако в Белом доме сказали, что «цивилизованный мир не может игнорировать» такое преступление, а госсекретарь Рекс Тиллерсон добавил, что «Россия и Иран несут моральную ответственность за эти смерти». Не смутило США даже то, что всё химическое оружие из Сирии было вывезено ещё во времена Обамы. И в ночь на 7 апреля США нанесли массовый ракетный удар по сирийской базе Шайрат, с которой, по словам нового президента США Дональда Трампа, взлетел сирийский самолет с химическим оружием. В результате удара (а речь шла о 60 запущенных ракет «Томагавк») были уничтожены несколько сирийских самолетов, до 10 сотрудников базы, а также несколько строений. Взлетно-посадочная полоса базы при этом не пострадала.
Представители сирийской оппозиции просили Трампа не останавливаться и продолжить бомбёжки военных объектов. «Мы приветствуем эти авиаудары, но хотели бы, чтобы они были частью более масштабной стратегии, которая положит конец массовым убийствам... и приведёт к смене политической власти в Сирии, – говорили они. – Нам очень не хватает американского участия, которое уравновесит две державы, помогающие Асаду – Россию и Иран».
Однако Трамп от расширения участия воздержался и дал понять, что это разовая акция. «Мы нанесли авиаудар с целью устрашения режима, дабы он снова не использовал химическое оружие», – охарактеризовал эту атаку представитель Пентагона Джефф Дэвис.
В мае 2017 года сирийскими властями и некоторыми оппозиционными группировками была достигнута договорённость об очередном перемирии в ряде районов страны – в так называемых зонах безопасности. Оно позволило сирийским войскам сконцентрироваться на освобождении районов страны, занятых ИГ. После повторного освобождения Пальмиры в марте 2017 года сирийская армия двигалась к Дэйр-эз-Зору – стратегически важному городу Восточной Сирии, находившемуся в окружении террористов ИГ. В сентябре 2017 года войска прорвали блокаду, а в ноябре 2017-го город был полностью освобождён от ИГ. В свою очередь, курды (17 октября освободившие Ракку) при помощи американцев пошли на юго-восток и взяли под контроль территории к востоку от Евфрата. В итоге этих наступательных действий линия соприкосновения между сирийскими войсками и курдскими формированиями в Восточной Сирии приняла нынешнюю форму – с тех пор и до сегодняшнего дня они занимают примерно одинаковые позиции.
Приняв этот статус-кво, сирийское командование начало перебрасывать войска к Идлибу – для борьбы с группировкой «Ан-Нусра» (организация, запрещённая в России), которую воевавшие против ИГ американцы не трогали. «До последнего времени, уже даже после прихода к власти новой администрации США, мы не видели, чтобы коалиция всерьёз взялась за «Джебхат ан-Нусру», – говорил Сергей Лавров.
В октябре 2017 года Россия заблокировала продление работы мандата Совместного механизма ООН и ОЗХО (Организации по запрещению химического оружия) по расследованию химатак в Сирии. Америка возмущалась. «Через блокировку резолюции о продлении миссии Россия в очередной раз показала, что её не заботит остановка варварского применения химического оружия в мире и она предпримет что угодно для защиты своего союзника – режима Асада», – заявила представитель Белого дома Сара Сандерс. Однако Москва хотела сначала увидеть итоговый доклад миссии и посмотреть, насколько он не политизирован.
Как и ожидалось, доклад оказался односторонним – «эксперты» сделали вывод о виновности Асада, даже не посетив при этом места совершения химических атак (в частности, город Хан-Шейхун). «Результаты следственных действий по инциденту применения химических отравляющих веществ глубоко разочаровывают. Мандаты выполнялись избирательно, без использования всего арсенала методов и средств по высоким стандартам Конвенции о запрещении химического оружия», – говорил заместитель постпреда РФ в ООН Владимир Сафронков. По словам самого постпреда Василия Небензи, подобный механизм расследования химических атак в Сирии покрыл себя позором. Поэтому «любое продление СМР возможно для нас лишь при условии исправления фундаментальных недостатков в его работе».
Москва предлагала исправить эти недостатки через новые правила работы миссии, однако США отказались. Американский постпред в ООН Никки Хейли утверждала, что это Кремль не хотел идти ни на какие компромиссные решения по резолюции, а господин Небензя элементарно не брал трубку, когда ему звонили для согласования. В МИД РФ это опровергли, а Сергей Лавров заявил, что госпожа Хейли демонстрирует «новое явление в интернациональных отношениях, когда есть не только лишь фейковые новости, но, кроме того, фейковая дипломатия».
В итоге мандат миссии не был продлён.
От Женевы к Астане и борьбе против курдов
По сути же получилось, что американцы сами лишили себя ещё одного инструмента участия в политическом урегулировании в Сирии, которое всё больше и больше осуществлялось без их участия – силами России, Ирана и Турции.
В ноябре в Сочи состоялся очередной саммит триумвирата (буквально за сутки до него Асад прилетал в Москву, чтобы согласовать позиции с Владимиром Путиным). «Всех, кто действительно заинтересован в политическом урегулировании, мы приветствуем и готовы вести с ними диалог! Мы не хотим оглядываться назад!» – обещал Асад Путину.
По итогам трехсторонней встречи высокие договаривающиеся стороны решили продолжить политический диалог и констатировали, что «Астанинский формат и его достижения стали эффективным инструментом содействия миру и стабильности в Сирии». При этом подчеркнули, «что ни при каких обстоятельствах создание … зон деэскалации или какая бы то ни было политическая инициатива по урегулированию сирийского кризиса не должны подрывать суверенитет, независимость, единство и территориальную целостность Сирийской Арабской Республики».
Турция особо отметила, что не видит участия во всех этих политических инициативах сирийских курдов. «Исключение террористических элементов, которые покушаются на национальную безопасность нашей страны, на политическое единство и территориальную целостность Сирии, будет являться приоритетом нашей страны. Если мы выражаем приверженность территориальной целостности Сирии, а также политическому единству Сирии, мы не можем видеть в качестве легитимного игрока кровавую банду, которая старается разделить страну», – заявил Эрдоган.
30 января в Сочи прошел Конгресс национального диалога Сирии, ставший, по оценкам экспертов, крайне представительным мероприятием. «1,6 тыс. сирийцев, многие из которых впервые получили возможность выразить свое мнение. Это не было хаосом, но это было очень плотное движение – то, что получается, если вы просите 1,6 тыс. человек начать диалог», – объяснял спецпредставитель генсека ООН по Сирии Стаффан де Мистура.
Российские чиновники давали понять, что на немедленный успех и договорённости не рассчитывают, а скорее рассматривают такие мероприятия как процесс по сближению позиций сторон. «Объединить их единомоментно невозможно. А пытаться нужно, и мы это попытались сделать в очередной раз в Сочи… Рано или поздно в ходе таких встреч выкристаллизуется здоровая часть оппозиции, которая пойдёт на конструктивный диалог», – объяснял председатель Комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев.
Очистка окрестностей Дамаска, новые провокации
Параллельно с дипломатическими усилиями шёл военный процесс освобождения сирийской территории. Теперь его вела главным образом самостоятельно окрепшая Сирийская армия – в декабре 2017 года президент Путин заявил, что поставленные Вооруженным силам России задачи в Сирии в целом выполнены. Сирийская армия при поддержке ВКС РФ и ВМФ на тот момент освободила от террористов практически всю территорию страны — свыше тысячи населенных пунктов.
Однако ряд территорий еще был под контролем террористов. В феврале 2018 года началась масштабная операция по освобождению Восточной Гуты – большого анклава боевиков к востоку от Дамаска, занятого террористами. Попытки Запада провести через Совет Безопасности ООН резолюцию о немедленном перемирии были заблокированы Россией, в итоге была принята резолюция, призывающая к приостановке боевых действий. При этом в российском МИД чётко заявили, что Москва не собирается останавливать борьбу против ИГ, «Нусры» и связанных с ними организаций, «несмотря на попытки определённых внешних игроков задействовать террористический интернационал и сращивающиеся с ним отряды оппозиционных боевиков для реализации всё ещё вынашиваемых планов по свержению законных властей Сирийской Арабской Республики и расчленению страны».
СМИ Запада и стран Персидского залива снова стали говорить о гуманитарных преступлениях. Так, «Аль-Джазира» назвала боевые действия сирийской армии в Гуте «политикой выжженной земли» – из-за якобы массовых разрушений гражданских объектов, вызванных ударами сил Асада. Однако сирийские власти предложили критикам приехать и лично посмотреть на то, что происходит на освобождённых территориях. «В ответ на опасения того, что Восточная Гута станет вторым Алеппо, мы приглашаем посетить сегодня Алеппо и посмотреть, как миллионы людей ведут нормальную жизнь после его освобождения от терроризма», – заявил посол Сирии при ООН Башар аль-Джафари. Сама Восточная Гута была освобождена в апреле 2018 года.
По сути, единственным шансом сирийской оппозиции на спасение была полномасштабная американская интервенция. Вызвать её можно было только имитацией пересечения Асадом «красных линий». И вот в апреле 2018 года оппозиция попыталась обвинить Асада в том, что он снова применил химическое оружие, на этот раз в городке Дума. Якобы бомбу с хлором сбросили с сирийского вертолёта, в результате чего 70 местных жителей были убиты, а ещё несколько сотен получили ранения. Однако даже эти обвинения так и не привели к полноценному военному вмешательству со стороны США (на что так рассчитывала оппозиция) – в том числе и потому, что у Америки уже был опыт ввода войск в ближневосточную страну из-за ложных обвинений о наличии там оружия массового уничтожения. «Запад так и не смог оправиться от иракской травмы. Вплоть до сегодняшнего дня слово «Ирак» является синонимом национального позора и подрывает все основания для какой-либо военной операции», – писала британская The Guardian.
Вместо этого ситуация развивалась по стандартной схеме. Москва вновь потребовала расследования. «Пусть ОЗХО, которая… заявила о готовности разобраться с этим, немедленно, завтра же вылетает в Дамаск. Там сирийскими властями и российскими военными ей будут обеспечены условия для выезда на предполагаемое место инцидента и ознакомления с ситуацией», – заявил Василий Небензя. По мнению Москвы, речь шла об имитации химической атаки. Вашингтон же реагировал резко. «Режим Асада и те, кто его поддерживают, должны быть немедленно приведены к ответу, а любые последующие атаки – предотвращены», – отметила пресс-секретарь Госдепа Хизер Науэрт. Как писала The New York Times, «Трамп пытается уйти из Сирии, однако новая атака затягивает его назад».
Значительную роль в химических провокациях сыграла организация «Белые каски» – ещё один феномен сирийской войны. Формально они начинались как разрозненные отряды добровольцев из числа местных жителей, которые с 2012 года вели поисково-спасательные работы после обстрелов сирийской армией мирных городов. Затем отряды прошли обучение и повышение квалификации при помощи западных неправительственных организаций – и в 2016-м объединились в единую организацию «Сирийская гражданская оборона», которая в просторечье называлась «Белые каски». Организация получила финансирование, а также мощнейший пиар на Западе – вплоть до того, что фильм о её деятельности был удостоен в 2017 году премии «Оскар» в номинации «Лучший документальный короткометражный фильм». Соответственно, информация от «Белых касок» об ударах сирийских войск и жертвах среди мирных жителей стала позиционироваться Западом как абсолютно объективная.
На самом же деле объективность «Белых касок» была скомпрометирована. «Эта организация действует исключительно в районах, где оперируют вооружённые, а зачастую и террористические группировки… Складывается впечатление, что белые каски они надевают перед камерой, а на самом деле это обычные боевики, участвующие в боях, контрабанде, торговле товарами по завышенным ценам и прочей подобной деятельности. Если же говорить о гуманитарном аспекте, то «Белые каски» ранее неоднократно запятнали себя предоставлением лживых сведений, публикацией постановочных кадров и видеозаписей», – говорит востоковед Андрей Онтиков. Более того, другие эксперты прямо обвиняли «Белые каски» в работе на западную разведку – прежде всего британскую, начиная с дискредитации режима Асада и российских ВКС (Западу нужно было представить Москву и Дамаск нарушителями прав человека, убивающих мирных сирийцев) и заканчивая предоставлением повода для вторжения. «Их основная задача – медиаприкрытие, которое даёт повод для вмешательства Запада, в том числе и военного, в сирийский конфликт», – говорил Борис Долгов.
В пользу этой версии говорит тот факт, что «Сирийскую гражданскую оборону» создал и финансировал Джеймс Ле Мезюрье, бывший офицер британской армии.
Однако далеко не все в руководстве США были готовы к полномасштабному вмешательству. Да, американский президент даже выпустил крайне жесткий твит, обещавший удар по Сирии поперёк мнения Москвы. «Россия обещает сбивать все и любые ракеты, запущенные по Сирии. Готовься, Россия, поскольку они полетят – симпатичные, новые и «умные». Не стоило быть партнером Животного, убивающего газом своих людей и наслаждающегося этим», – говорилось в сообщении Дональда Трампа. Но всё-таки решил ответить ограниченно.
В ночь на 14 апреля 2018 года США с союзниками нанесли удар по трём целям: научному объекту возле Дамаска, старой ракетной базе в районе Хомса, которую США назвали «хранилищем химического оружия», а также находящемуся неподалеку от «хранилища» командному посту. И снова позиционировали это как простой ответ. «Сейчас это одноразовая акция, и, по моему мнению, она стала чётким сигналом, который удержит их (сирийские власти – прим. ред.) от повторения (использования химического оружия – прим. ред.)», – заявил министр обороны США Джеймс Мэттис. Демократы обвинили президента в непоследовательности, в отсутствии чёткой стратегии – по словам спикера Палаты представителей Нэнси Пелоси, одна ночь ударов не означает, что у США есть стратегия по Сирии. Демократов не устраивало реакционное поведение Белого дома – они требовали именно наступательной стратегии. Тем более, что она была у Асада – несмотря на все провокации сирийская армия продолжала освобождать территории. К примеру, провела операцию «Базальт», очистив от боевиков части провинций Кунейтра и Дераа. Тем самым правительственные войска взяли под контроль почти всю юго-западную территорию Сирии.
В этой ситуации США снова были вынуждены реагировать – но не наступательно, а отступательно. По словам премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху, президент США Дональд Трамп и премьер-министр Канады Джастин Трюдо попросили его организовать эвакуацию «Белых касок» и членов их семей, поскольку «жизни людей, которые спасали жизни, сами оказались под угрозой». Израильтяне сначала перевезли их на свою территорию, а затем передали иорданцам. Всего было вывезено, по официальным данным, 422 человека (обладающие секретной информацией о различных провокациях против Асада «каски» и члены их семей).
Освобождение части Идлиба. Фиксирование фронта
По сути, неподконтрольной Дамаску оставалась лишь территория на северо-западе (в основном провинция Идлиб, а также части провинций Хама и Алеппо), небольшой кусок земли у границы с Иорданией и курдские земли на северо-востоке страны.
В сентябре 2018 года сирийская армия начала готовиться к освобождению провинции Идлиб. Вашингтон был против. «Президент Башар Асад не должен опрометчиво нападать на провинцию Идлиб. Если русские и иранцы примут участие в этой человеческой трагедии, то они совершат ужасную гуманитарную ошибку. Сотни тысяч людей могут быть убиты. Я не допущу этого», – написал у себя в Twitter Дональд Трамп. В итоге Россия и Турция достигли соглашения, по которому Анкара брала на себя обязательство самостоятельно навести порядок в Идлибе и зачистить территорию провинции от террористов.
В ночь на 18 сентября обострились отношения с Израилем. Самолёты ВВС Израиля регулярно нарушали сирийское воздушное пространство – как для разведки, так и для нанесения ударов по позициям находящихся в Сирии иранцев и бойцов «Хезболлы». В ту ночь израильский самолёт-нарушитель фактически подставил под удар сирийских ПВО российский разведывательный самолёт Ил-20, пролетев возле него в тот момент, когда сирийцы наводили ракету. В результате погибло 15 российских военнослужащих, находившихся на борту самолёта. В российском Минобороны заявили, что самолёт был сбит из-за израильской провокации. «Израильские средства управления авиацией и летчики F-16 не могли не видеть российский самолёт, так как он заходил на посадку с высоты пяти километров. Тем не менее они преднамеренно пошли на эту провокацию», – поясняли в ведомстве. По словам представителя Минобороны Игоря Конашенкова, пилот F-16 ВВС Израиля не мог не понимать, что российский самолёт, обладающий большей эффективной отражающей поверхностью, станет предпочтительной целью для зенитной ракеты.
В Тель-Авиве ответили, что они ни при чем и что Москва просто пытается переложить на них ошибку сирийцев.
В результате Россия ответила на провокацию поставкой зенитно-ракетных систем С-300 для сирийской армии.
По сути, после этого активные военные события в Сирии разворачивались лишь в районе Идлиба. В августе 2019 года – то есть примерно через год после того, как была заключена сделка с Турцией – Москва заявила, что Анкара её не исполняет и не зачищает эту территорию от террористов. Которые, по словам Путина, «продолжают обстрелы позиций сирийских правительственных войск, пытаются атаковать российские военные объекты».
В итоге сирийские войска начали наступление, ликвидировали так называемый Эль-Латаминский выступ и вернули контроль над городом Хан-Шейхун (известным по сфальсифицированной истории о якобы «применении Асадом химического оружия против мирного населения»).
В Турцию потянулся поток беженцев из Идлиба. По данным турецких властей, из-за действий сирийских войск 200 тысяч человек уже покинули свои дома в провинции, а ещё два миллиона были готовы сделать это. После визита Эрдогана к Путину в конце августа сирийские войска объявили о режиме прекращения огня.
В то время турецкий президент был занят в основном проблемой сирийских курдов. В октябре 2019 года Турция провела новую операцию против курдов «Источник Мира» и захватила ещё кусок подконтрольной курдам Северной Сирии. Территории, которая не контролировалась сирийскими властями, и в то же время представляла для Эрдогана интерес из-за того, что находилась возле турецкой границы. Турецкие власти хотели воспользоваться ситуацией для того, чтобы очистить эту территорию от курдских боевиков, поддерживающих сепаратизм своих собратьев-курдов, проживающих в Турции.
Тем не менее ситуация в Идлибе беспокоила Эрдогана. В декабре 2019 года сирийские войска начали новое наступление в Идлибе и к марту 2020 года освободили значительные территории в восточной части террористического анклава (в том числе разблокировали дорогу на Алеппо). Такой подход не устраивал Турцию, поскольку Анкара не только получала поток беженцев, но и лишалась авторитета на Ближнем Востоке (сирийские боевики в Идлибе были под её протекцией). Поэтому Турция требовала от Башара Асада не трогать подконтрольных ей террористов и не освобождать от них территорию Идлиба. Сирийские власти предупреждениям Анкары не вняли, поэтому Турция стала в конце февраля наносить удары по сирийским войскам, назвав это операцией «Весенний щит». К 5 марта боевые действия были прекращены.
С тех пор фронт не меняется. Российские ВКС продолжают бомбить террористов, мирные переговоры буксуют, Турция держит под контролем северные районы Сирии и угрожает курдам новыми ударами.
Позиция Анкары очень проста. Эрдоган чётко заявил о том, что «Турция использует все свои ресурсы для недопущения создания государства (курдского – прим. ред.) в Северной Сирии». «Лучше пусть они живут в страхе, чем мы в беспокойстве», – говорил президент Эрдоган.
* * *
Подводя итоги почти семилетней операции, можно сказать, что она оказалась вполне успешной. России удалось не просто уничтожить некую террористическую группировку. «Это были идейно мотивированные, достойно подготовленные в военном отношении вооружённые формирования, участники которых противопоставили себя всему остальному миру. Фактически можно говорить о том, что это была первая полноценная террористическая армия – хорошо организованная и сплочённая, обученная, качественно вооружённая», – говорил министр обороны России Сергей Шойгу. В итоге от этой террористической армии остались разрозненные группировки – прежде всего те, которые действуют по франшизе в других странах.
Сирийская операция также продемонстрировала всему миру мощь российской армии – как технологическую, так и человеческую. «Лётчики, моряки, силы специальных операций, разведка, военнослужащие органов управления, снабжения, военной полиции, медицинской службы, сапёры, советники в боевых порядках сирийской армии проявили лучшие качества русского, российского солдата», – рассказал Владимир Путин.
Да, на сегодняшний день ещё не вся территория Сирии возвращена под контроль Дамаска и правительства Башара Асада, сохранившего президентский пост. Часть провинции Идлиб находится под контролем террористов, на севере и северо-востоке находятся турецкие и курдские войска. Процесс политического урегулирования тоже идет крайне медленно.
Однако, несмотря на это, все цели и задачи, поставленные Москвой в начале операции, на сегодняшний день выполнены. Террористическое образование ИГ было практически уничтожено (оно потеряло все подконтрольные ему земли в Сирии и свою организационную структуру – то есть то, что делало ИГ уникальной, самой мощной террористической группировкой в мире). Десятки тысяч джихадистов (в том числе из России и постсоветского пространства) тоже уничтожены, сирийская государственность сохранена. И дивиденды с этого выполнения Россия уже получает – в виде хороших отношений со странами Ближнего Востока и понимания того, что Кремль пойдет на любые действия для защиты своего суверенитета.
